Каждому народу, живущему на нашей планете, присущи свои особые традиции. Иногда они не очень понятны представителям других цивилизаций. Иногда они могут вызывать осуждение у людей, не знакомых с чужой культурой. Но, тем не менее, эти традиции существовали, а некоторые даже продолжают существовать до сих пор и гармонично уживаться с повседневностью.
Обычай, о котором расскажет эта статья, восходит к глубокой древности. Он практиковался в на протяжении почти 10 столетий. Известен этот обычай как «бинтование ног». В прежние времена китайские мужчины считали, что идеальная женская красота заключается в покачивающейся подобно иве фигурке, семенящей походке и в крошечных ступнях. Последние даже имели название - «Лотосовые Ножки».
Иметь маленькие ступни были обязательным условием для всех китаянок, желающих выглядеть достойно и пользоваться уважением в обществе. Также это резко повышало их возможность вступить в удачный брак. Обычные «грубые и неотесанные» ножищи принадлежали лишь деревенским чурбанам, жителям глухих сельских глубинок. К изгоям моды прикреплялось обидное прозвище «большеногие демоны». Примечательно, что, планируя женить своего отпрыска, родители жениха сначала вопрошали родителей невесты о ее размерах ее стопы. Красота лица девушки была делом второстепенным.
Удовольствие иметь ножки, пользующиеся спросом у порядочных кандидатов на руку и сердце, обходилось представительницам слабого пола ужасной ценой. Когда девочке исполнялось 4-5 лет заботливые родители, бабушки или служанки приступали к ужасающей процедуре. Ступни малышки туго перебинтовывались особым образом, практически полностью исключавшим возможность их полноценного роста. Хорошо, что подобное еще не применяли к грудным младенцам, ведь сильные боли в ногах могли бы запросто их убить. В дальнейшем перебинтованная таким образом ступня подвергалась серьезному искривлению. Довольному взгляду сватов представала милая маленькая ножка в носочке из бинтов.
Древние китайцы искренне были убеждены в том, что родившиеся в настоящей жизни женщиной расплачиваются за прегрешения, совершенные в прошлой жизни. По их мнению, бинтование ног хотя и являлось тяжким испытанием, но помогало избежать в новой жизни очередного перерождения в женщину.
Обычно девочкам ноги бинтовали матери. И сама процедура и следующие за ней испытания доставляли немало горя и мук заложницам распространенных в то время понятий о прекрасном. Хотя материнское сердце сжималось от горя при созерцании страданий дочери, мама прекрасно понимала, что этого требуют обычаи, исходившие от самого «Сына Неба». Если же ноги бинтовала мачеха или тетя, то они обычно проявляли куда большую жесткость и безразличность к боли девочки. Существует история об одном китайском старике, который получал истинное удовольствие, наслаждаясь рыданиями своих дочерей, испытывающих адские боли при процедуре. Еще один богатый китаец прославился тем, что лично сек своих провинившихся или же просто попавшихся под горячую руку наложниц по их крошечным замотанным ступням. Сек до тех пор, пока на бинтах не проступали кровавые пятна.
Впрочем, многие китаянки, вырастая и забывая пережитые в детстве муки, начинали гордиться своими «лотосовыми ножками». При этом в разных областях Китая были собственные критерии их красоты. В одних районах предпочитали более узкие ступни, в других — ценили короткие и миниатюрные. Форма, материалы, а также орнаментальные сюжеты и стили «лотосовых туфелек» были совершенно разными.
Рассказывают, что в древности в Китае жила одна придворная дама, страстная любительница всего изящного и прекрасная танцовщица. Желая достичь вершин совершенства, она однажды сделала себе крошечные туфельки в виде цветков лотоса золотистого цвета. Размер их был чрезвычайно мал. Даме пришлось забинтовать свои ступни кусками шелковой ткани и долго танцевать. Ее изящная семенящая походка и покачивания вошли в легенду и послужили началом для этой традиции. Один известный эссеист, отличавшийся сильной любовью к этому модному обычаю, даже создал произведение, в котором описал 58 разновидностей «лотосовых ножек», каждую из которых он подробно охарактеризовал и оценил по собственной 9-балльной шкале.
В те времена для китайских мужчин большим удовольствием была возможность лично размотать ножку любимой, чтобы насладиться красотой идеальных пропорций, совершенным видом и, конечно же, изысканным ароматом. Бинтование ног в Китае полностью подчинилось мужским взглядам на женскую красоту. Ужасный обычай стал частью общей психологии и массовой культуры. Несчастные женщины фактически были обречены на пожизненные боли и страшные неудобства. Тяжкое увечье ступни было ценой за успех у мужчин и хорошее положение в обществе. Особенно рьяные поклонницы моды прибегали даже к услугам костоломов.
Заложницам традиций приходилось ходить на внешней стороне подогнутых под ступню пальцев. Пятка и внутренний свод стопы красотки сильно напоминали подошву и пятку обуви с высоким каблуком. В результате насилия над собственным телом у несчастных женщин образовывались огромные окаменелые мозоли. Ногти на искривленных пальцах врастали в кожу. Сама стопа истекала гноем, кровообращение в ступне сильно замедлялось. Даже небольшая уличная прогулка требовала от модницы громадного напряжения сил, поэтому зачастую китаянки прибегали к помощи родственников или слуг.
Согласно имеющимся данным, всего через бинтование ног прошло около миллиарда китайских женщин. Впрочем, указанная процедура долгое время являлось «табу» для публичных обсуждений, и его стыдливо замалчивали даже образованные китайцы. С появлением в стране европейцев и начала активного заимствования (и вторжения) западной культуры ситуация стала постепенно изменяться к лучшему.
Первые споры, затрагивавшие наболевший вопрос, начались в 20-х годах прошлого столетия. Шокированные увиденным в Китае европейцы строго осудили варварский, по их мнению, обычай, калечащий несчастных женщин. По их мнению, подобные традиции стали вопиющими примерами открытого порабощения, подлинного уродства и отъявленной бесчеловечности. Просвещенные китайцы, посмевшие согласиться с «иностранными дьяволами» и публично затронуть эту тему прилюдно, поначалу подвергались жестким нападкам цензуры. Некоторые из них даже были заключены в тюрьму за подрыв устоев и общественных нравов. Полностью все изменилось с приходом к власти коммунистов, запретивших этот кошмарный пережиток прошлого.
Хотите лично ощутить какие страдания приходилось терпеть юным китаянкам? В таком случае вы можете выполнить следующую последовательность действий:
Достать кусок любой материи длиной примерно 3 метра и шириной примерно 5 сантиметров.
Взять пару детских башмаков или туфель.
Попробовать подогнуть пальцы на ноге (кроме большого) внутрь стопы. Затем обернуть материей пальцы и затем пятку. Свести пальцы ног поближе друг к другу, плотно замотать остальной материей ногу вокруг стопы.
Одеть детскую обувь и попробовать немного пройтись.
Представить, что вам сейчас пять лет, а ходить так придется всю оставшуюся жизнь.
Истоки китайского «бинтования ног», как и традиции китайской культуры в целом, восходят к седой древности - к 10-му веку. В Древнем Китае девочкам начинали бинтовать ноги с 4-5-летнего возраста (грудные младенцы еще не могли терпеть муки от тугих бинтов, калечивших их стопы). В результате этих мучений где-то к 10 годам у девочек формировалась примерно 10-сантиметровая «лотосовая ножка». Позже они начинали учиться правильной «взрослой» походке. А еще через два-три года они уже были готовыми девицами «на выданье». Благодаря этому занятие любовью в Китае называлось «прогулка между золотых лотосов».
Институт бинтования ног расценивался как необходимый и прекрасный, практикующийся аж десять веков. Редкие попытки «освобождения» ступни все же предпринимались, однако противившиеся обряду были белыми воронами.
Бинтование ног стало частью общей психологии и массовой культуры. При подготовке к браку родители жениха сначала спрашивали о стопе невесты, а уж затем о ее лице.
Ступня считалась ее главным человеческим качеством.
Во время процесса бинтования матери утешали своих дочерей, рисуя им ослепительные перспективы брака, зависевшего от красоты перевязанной ноги.
Позже один эссеист, по-видимому большой ценитель данного обычая, описал 58 разновидностей ног «женщины-лотоса», каждую оценив по 9-балльной шкале. К примеру:
Типы: лепесток лотоса, молодая луна, стройная дуга, бамбуковый побег, китайский каштан.
Особые характеристики: пухлость, мягкость, изящество.
Классификации:
Божественная (А-1): в высшей степени пухлая, мягкая и изящная.
Дивная (А-2): слабая и утонченная…
Неправильная: обезьяноподобная большая пятка, дающая возможность карабкаться.
Даже обладательница «Золотого лотоса» (А-1) не могла почивать на лаврах: ей приходилось постоянно и скрупулезно следовать этикету, налагавшему целый ряд ограничений:
1) не ходить с поднятыми кончиками пальцев;
2) не ходить с хотя бы временно ослабленными пятками;
3) не шевелить юбкой при сидении;
4) не двигать ногами при отдыхе.
Этот же эссеист завершает свой трактат наиболее разумным (естественно, для мужчин) советом: «Не снимайте повязки, чтобы взглянуть на обнаженные ноги женщины, удовлетворитесь внешним видом. Ваше эстетическое чувство будет оскорблено, если вы нарушите это правило».
Хоть это и трудно представить европейцам, «лотосовая ножка» была не только гордостью женщин, но и предметом высших эстетических и сексуальных вожделений китайских мужчин. Известно, что даже мимолетный вид «лотосовой ножки» мог вызвать у мужчин сильнейший приступ сексуального возбуждения.
«Раздевание» такой ножки было верхом сексуальных фантазий древнекитайских мужчин. Судя по литературным канонам, идеальные «лотосовые ножки» были непременно маленькими, тонкими, остроносыми, выгнутыми, мягкими, симметричными и… ароматными.
Бинтование ног нарушало также естественные очертания женского тела. Этот процесс вел к постоянной нагрузке на бедра и ягодицы - они отекали, становились пухлыми (и именовались мужчинами «сладострастные»).
Китайским женщинам приходилось платить за красоту и сексапильность очень высокую цену.
Владелицы идеальных ножек были обречены на пожизненные физические страдания и неудобства.
Миниатюрность ступни достигалась за счет ее тяжелого увечья.
Некоторые модницы, желавшие предельно уменьшить размеры своих ножек, доходили в своих стараниях до костоломства. В итоге они теряли способность нормально ходить и стоять.
Появление уникального обычая бинтования женских ног относят к китайскому средневековью, хотя точное время его зарождения неизвестно.
По преданию, одна придворная дама по фамилии Ю славилась великим изяществом и была отличной танцовщицей. Однажды она сделала себе туфли в виде золотых цветков лотоса, размером всего в пару вершков.
Чтобы уместиться в эти туфельки, Ю забинтовала ноги кусками шелковой ткани и танцевала. Ее мелкие шажки и покачивания стали легендарными и положили начало многовековой традиции.
Создание с хрупким сложением, тонкими длинными пальцами и мягкими ладошками, нежной кожей и бледным лицом с высоким лбом, маленькими ушами, тонкими бровями и маленьким округлым ротиком - вот портрет классической китайской красавицы.
Дамы из хороших семей сбривали часть волос на лбу, чтобы удлинить овал лица, и добивались идеального очертания губ, накладывая помаду кружком.
Обычай предписывал, чтобы женская фигура «блистала гармонией прямых линий», и для этого девочке уже в возрасте 10-14 лет грудь стягивали холщовым бинтом, специальным лифом или особым жилетом. Развитие грудных желез приостанавливалось, резко ограничивались подвижность грудной клетки и питание организма кислородом.
Обычно это пагубно сказывалось на здоровье женщины, но зато она выглядела «изящной». Тонкая талия и маленькие ножки считались признаком изящества девушки, и это обеспечивало ей внимание женихов.
Иногда женам и дочерям богатых китайцев настолько уродовали ноги, что они почти совсем не могли самостоятельно ходить. О таких женщинах говорили: «Они подобны тростнику, который колышется от ветра».
Женщин с такими ножками возили на тележках, носили в паланкинах, или сильные служанки переносили их на плечах, словно маленьких детей. Если же они пытались передвигаться сами, то их поддерживали с обеих сторон.
В 1934 году пожилая китаянка вспоминала свои детские переживания:
«Я родилась в консервативной семье в Пинг Си, мне пришлось столкнуться с болью при бинтовании ног в семилетнем возрасте. Я тогда была подвижным и жизнерадостным ребенком, любила прыгать, но после этого все улетучилось.
Старшая сестра терпела весь этот процесс с 6 до 8 лет (это значит, потребовалось два года, чтобы размер ее ступни стал меньше 8 см). Был первый лунный месяц моего седьмого года жизни, когда мне прокололи уши и вдели золотые сережки.
Мне говорили, что девочке приходится страдать дважды: при прокалывании ушей и второй раз при бинтовании ног. Последнее началось на второй лунный месяц. Мать консультировалась по справочникам о наиболее подходящем дне.
Я убежала и спряталась в доме у соседей, но мать нашла меня, выбранила и притащила домой. Она захлопнула за нами дверь спальни, вскипятила воду и достала из ящичка повязки, обувь, нож и нитку с иголкой. Я умоляла отложить это хотя бы на день, но мать сказала: "Сегодня благоприятный день. Если бинтовать сегодня, то тебе не будет больно, а если завтра, то будет ужасно болеть".
Она вымыла мне ноги и наложила квасцы, а затем обрезала ногти. Потом согнула пальцы и обвязала их материей трех метров в длину и пяти сантиметров в ширину - сначала правую ногу, затем левую. После того как все закончилось, она приказала мне пройтись, но, когда я попыталась это сделать, боль показалась невыносимой.
В ту ночь мать запретила мне снимать обувь. Мне казалось, что мои ноги горят, и спать я, естественно, не могла. Я заплакала, и мать стала меня бить.
В следующие дни я пыталась спрятаться, но меня снова заставляли ходить. За сопротивление мать била меня по рукам и ногам. Избиения и ругательства следовали за тайным снятием повязок. Через три или четыре дня ноги омыли и добавили квасцы. Через несколько месяцев все мои пальцы, кроме большого, были подогнуты и, когда я ела мясо или рыбу, ноги разбухали и гноились.
Мать ругала меня за то, что я делала упор на пятку при ходьбе, утверждая, что моя нога никогда не приобретет прекрасные очертания. Она никогда не позволяла менять повязки и вытирать кровь и гной, полагая, что, когда из моей ступни исчезнет все мясо, она станет изящной. Если я по ошибке сдирала ранку, то кровь текла ручьем. Мои большие пальцы ног, когда-то сильные, гибкие и пухлые, теперь были обернуты небольшими кусочками материи и вытянуты для придания им формы молодой луны.
Каждые две недели я меняла обувь, и новая пара должна была быть на 3-4 миллиметра меньше предыдущей. Ботинки были неподатливы, и влезть в них стоило больших усилий. Когда мне хотелось спокойно посидеть у печки, мать заставляла меня ходить. После того как я сменила более 10 пар обуви, моя ступня уменьшилась до 10 см. Я уже месяц носила повязки, когда тот же обряд был совершен с моей младшей сестрой. Когда никого не было рядом, мы могли вместе поплакать.
Летом ноги ужасно пахли из-за крови и гноя, зимой мерзли из-за недостаточного кровообращения, а когда я садилась около печки, то болели от теплого воздуха. Четыре пальца на каждой ноге свернулись, как мертвые гусеницы; вряд ли какой-нибудь чужестранец мог представить, что они принадлежат человеку. Чтобы достичь 8-сантиметрового размера ноги, мне потребовалось два года.
Ногти на ногах вросли в кожу. Сильно согнутую подошву невозможно было почесать. Если же она болела, то было трудно дотянуться до нужного места хотя бы для того, чтобы просто его погладить. Мои голени ослабели, ступни стали скрюченными, уродливыми и неприятно пахли. Как я завидовала девушкам, имевшим естественную форму ног!»
«Мачеха или тетя при бинтовании ног проявляли куда большую жесткость, чем родная мать. Существует описание старика, которому доставляло удовольствие слышать плач своих дочерей при наложении повязок…
В доме все должны были пройти этот обряд. Первая жена и наложницы имели право на послабления, и для них это было не таким уж страшным событием. Они накладывали повязку один раз утром, один раз вечером и еще раз перед сном. Муж и первая жена строго проверяли плотность повязки, и те, кто ослаблял ее, подвергались избиениям.
Обувь для сна была настолько мала, что женщины просили хозяина дома потереть их стопы, чтобы это принесло хоть какое-то облегчение. Еще один богач славился тем, что сек своих наложниц по их крошечным ступням, пока не появлялась кровь».
Сексуальность забинтованной ноги основывалась на ее скрытости от глаз и на таинственности, окружающей ее развитие и уход за ней. Когда повязки снимались, ноги омывались в будуаре в строжайшей тайне. Частота омовений колебалась от одного раза в неделю до одного раза в год. После этого использовались квасцы и парфюмерия с различными ароматами, обрабатывались мозоли и ногти.
Процесс омовения способствовал восстановлению кровообращения. Образно говоря, мумию разворачивали, колдовали над ней и снова заворачивали, добавляя еще больше консервантов.
Остальные части тела никогда не мыли одновременно со ступней из-за боязни превратиться в свинью в следующей жизни. Хорошо воспитанные женщины могли умереть со стыда, если процесс омовения ноги видели мужчины. Это объяснимо: вонючая разлагающаяся плоть ступни стала бы неприятным открытием для неожиданно появившегося мужчины и оскорбила бы его эстетическое чувство.
В 18-м веке парижанки копировали «лотосовые туфельки», они были в рисунках на китайском фарфоре, мебели и прочих безделушках модного стиля «шинуазри».
Поразительно, но факт - парижские дизайнеры нового времени, придумавшие остроносую женскую обувь на высоких каблуках, именовали их не иначе как «китайские туфли».
Чтобы хотя бы приблизительно почувствовать, что это такое:
Инструкции:
1. Возьмите кусок материи примерно трех метров длиной и пяти сантиметров шириной.
2. Возьмите пару детских туфель.
3. Подогните пальцы ног, кроме большого, внутрь стопы. Оберните материей сначала пальцы, а затем пятку. Сведите пятку и пальцы как можно ближе друг к другу. Плотно оберните оставшуюся материю вокруг стопы.
4. Засуньте ногу в детские туфли.
5. Попробуйте прогуляться.
6. Представьте, что вам пять лет…
7. …и что вам придется ходить таким образом всю жизнь.
Истоки китайского «бинтования ног», как и традиции китайской культуры в целом, восходят к седой древности, к 10-му веку. В старом Китае девочкам начинали бинтовать ноги с 4-5-летнего возраста (грудные младенцы еще не могли терпеть муки от тугих бинтов, калечивших их стопы).
В результате этих мучений где-то к 10 годам у девочек формировалась примерно 10-сантиметровая «лотосовая ножка». После этого они начинали учиться правильной «взрослой» походке. А еще через два-три года они уже были готовыми девицами «на выданье». Благодаря этому занятие любовью в Китае называлось «прогулка между золотых лотосов».
Размеры лотосовой ножки стали важным условием при заключении браков. Невесты с большими ногами подвергались насмешкам и унижениям, так как были похожи на женщин из простонародья, которые трудились в полях и не могли позволить себе роскошь бинтования ног.
Институт бинтования ног расценивался как необходимый и прекрасный, практикующийся аж десять веков. Правда, редкие попытки «освобождения» ступни все же предпринимались, однако противившиеся обряду были белыми воронами.
Бинтование ног стало частью общей психологии и массовой культуры. При подготовке брака родители жениха сначала спрашивали о стопе невесты, а уж затем о ее лице.
Ступня считалась ее главным человеческим качеством.
Во время процесса бинтования матери утешали своих дочерей, рисуя им ослепительные перспективы брака, зависевшего от красоты перевязанной ноги.
Позже один эссеист, по-видимому большой ценитель данного обычая, описал 58 разновидностей ног «женщины-лотоса», каждую оценив по 9-балльной шкале. К примеру:
Типы: лепесток лотоса, молодая луна, стройная дуга, бамбуковый побег, китайский каштан.
Особые характеристики: пухлость, мягкость, изящество.
Классификации:
Божественная (А-1): в высшей степени пухлая, мягкая и изящная.
Дивная (А-2): слабая и утонченная.
Неправильная: обезьяноподобная большая пятка, дающая возможность карабкаться.
Даже обладательница «Золотого лотоса» (А-1) не могла почивать на лаврах: ей приходилось постоянно и скрупулезно следовать этикету, налагавшему целый ряд табу и ограничений:
- не ходить с поднятыми кончиками пальцев;
- не ходить с хотя бы временно ослабленными пятками;
- не шевелить юбкой при сидении;
- не двигать ногами при отдыхе.
Этот же эссеист заключает свой трактат наиболее разумным (естественно, для мужчин) советом: «Не снимайте повязки, чтобы взглянуть на обнаженные ноги женщины, удовлетворитесь внешним видом. Ваше эстетическое чувство будет оскорблено, если вы нарушите это правило».
Хоть это и трудно представить европейцам, «лотосовая ножка» была не только гордостью женщин, но и предметом высших эстетических и сексуальных вожделений китайских мужчин. Известно, что даже мимолетный вид лотосовой ножки мог вызвать у мужчин сильнейший приступ сексуального возбуждения.
«Раздевание» такой ножки было верхом сексуальных фантазий древнекитайских мужчин. Судя по литературным канонам, идеальные лотосовые ножки были непременно маленькими, тонкими, остроносыми, выгнутыми, мягкими, симметричными и… ароматными.
Бинтование ног нарушало также естественные очертания женского тела. Этот процесс вел к постоянной нагрузке на бедра и ягодицы - они отекали, становились пухлыми (и именовались мужчинами «сладострастные»).
Китайские женщины расплачивались за красоту и сексапильность очень высокой ценой.
Владелицы идеальных ножек были обречены на пожизненные физические страдания и неудобства.
Миниатюрность ступни достигалась за счет ее тяжелого увечья.
Некоторые модницы, желавшие предельно уменьшить размеры своих ножек, доходили в своих стараниях до костоломства. В итоге они теряли способность нормально ходить и стоять.
Появление уникального обычая бинтования женских ног относят к китайскому средневековью, хотя точное время его зарождения неизвестно.
По преданию, одна придворная дама по фамилии Ю славилась великим изяществом и была отличной танцовщицей. Однажды она сделала себе туфли в виде золотых цветков лотоса, размером всего в пару вершков.
Чтобы уместиться в эти туфельки, Ю забинтовала ноги кусками шелковой ткани и танцевала. Ее мелкие шажки и покачивания стали легендарными и положили начало многовековой традиции.
Создание с хрупким сложением, тонкими длинными пальцами и мягкими ладошками, нежной кожей и бледным лицом с высоким лбом, маленькими ушами, тонкими бровями и маленьким округлым ротиком - вот портрет классической китайской красавицы.
Дамы из хороших семей сбривали часть волос на лбу, чтобы удлинить овал лица, и добивались идеального очертания губ, накладывая помаду кружком.
Обычай предписывал, чтобы женская фигура «блистала гармонией прямых линий», и для этого девочке уже в возрасте 10–14 лет грудь стягивали холщовым бинтом, специальным лифом или особым жилетом. Развитие грудных желез приостанавливалось, резко ограничивались подвижность грудной клетки и питание организма кислородом.
Обычно это пагубно сказывалось на здоровье женщины, но зато она выглядела «изящной». Тонкая талия и маленькие ножки считались признаком изящества девушки, и это обеспечивало ей внимание женихов.
Иногда женам и дочерям богатых китайцев настолько уродовали ноги, что они почти совсем не могли самостоятельно ходить. О таких женщинах говорили: «Они подобны тростнику, который колышется от ветра».
Женщин с такими ножками возили на тележках, носили в паланкинах, или сильные служанки переносили их на плечах, словно маленьких детей. Если же они пытались передвигаться сами, то их поддерживали с обеих сторон.
В 1934 году пожилая китаянка вспоминала свои детские переживания:
«Я родилась в консервативной семье в Пинг Си, и мне пришлось столкнуться с болью при бинтовании ног в семилетнем возрасте. Я тогда была подвижным и жизнерадостным ребенком, любила прыгать, но после этого все улетучилось.
Старшая сестра терпела весь этот процесс с 6 до 8 лет (это значит, потребовалось два года, чтобы размер ее ступни стал меньше 8 см). Был первый лунный месяц моего седьмого года жизни, когда мне прокололи уши и вдели золотые сережки.
Мне говорили, что девочке приходится страдать дважды: при прокалывании ушей и второй раз при бинтовании ног. Последнее началось на второй лунный месяц; мать консультировалась по справочникам о наиболее подходящем дне.
Я убежала и спряталась в доме у соседей, но мать нашла меня, выбранила и притащила домой. Она захлопнула за нами дверь спальни, вскипятила воду и достала из ящичка повязки, обувь, нож и нитку с иголкой. Я умоляла отложить это хотя бы на день, но мать сказала: „Сегодня благоприятный день. Если бинтовать сегодня, то тебе не будет больно, а если завтра, то будет ужасно болеть“.
Она вымыла мне ноги и наложила квасцы, а затем обрезала ногти. Потом согнула пальцы и обвязала их материей трех метров в длину и пяти сантиметров в ширину - сначала правую ногу, затем левую. После того как все закончилось, она приказала мне пройтись, но, когда я попыталась это сделать, боль показалась невыносимой.
В ту ночь мать запретила мне снимать обувь. Мне казалось, что мои ноги горят, и спать я, естественно, не могла. Я заплакала, и мать стала меня бить.
В следующие дни я пыталась спрятаться, но меня снова заставляли ходить. За сопротивление мать била меня по рукам и ногам. Избиения и ругательства следовали за тайным снятием повязок. Через три или четыре дня ноги омыли и добавили квасцы. Через несколько месяцев все мои пальцы, кроме большого, были подогнуты и, когда я ела мясо или рыбу, ноги разбухали и гноились.
Мать ругала меня за то, что я делала упор на пятку при ходьбе, утверждая, что моя нога никогда не приобретет прекрасные очертания. Она никогда не позволяла менять повязки и вытирать кровь и гной, полагая, что, когда из моей ступни исчезнет все мясо, она станет изящной. Если я по ошибке сдирала ранку, то кровь текла ручьем. Мои большие пальцы ног, когда-то сильные, гибкие и пухлые, теперь были обернуты небольшими кусочками материи и вытянуты для придания им формы молодой луны.
Каждые две недели я меняла обувь, и новая пара должна была быть на 3–4 миллиметра меньше предыдущей. Ботинки были неподатливы, и влезть в них стоило больших усилий. Когда мне хотелось спокойно посидеть у печки, мать заставляла меня ходить. После того как я сменила более 10 пар обуви, моя ступня уменьшилась до 10 см. Я уже месяц носила повязки, когда тот же обряд был совершен с моей младшей сестрой. Когда никого не было рядом, мы могли вместе поплакать.
Летом ноги ужасно пахли из-за крови и гноя, зимой мерзли из-за недостаточного кровообращения, а когда я садилась около печки, то болели от теплого воздуха. Четыре пальца на каждой ноге свернулись, как мертвые гусеницы; вряд ли какой-нибудь чужестранец мог представить, что они принадлежат человеку. Чтобы достичь восьмисантиметрового размера ноги, мне потребовалось два года.
Ногти на ногах вросли в кожу. Сильно согнутую подошву невозможно было почесать. Если же она болела, то было трудно дотянуться до нужного места хотя бы для того, чтобы просто его погладить. Мои голени ослабели, ступни стали скрюченными, уродливыми и неприятно пахли. Как я завидовала девушкам, имевшим естественную форму ног!»
«Мачеха или тетя при бинтовании ног проявляли куда большую жесткость, чем родная мать. Существует описание старика, которому доставляло удовольствие слышать плач своих дочерей при наложении повязок…
В доме все должны были пройти этот обряд. Первая жена и наложницы имели право на послабления, и для них это было не таким уж страшным событием. Они накладывали повязку один раз утром, один раз вечером и еще раз перед сном. Муж и первая жена строго проверяли плотность повязки, и те, кто ослаблял ее, подвергались избиениям.
Обувь для сна была настолько мала, что женщины просили хозяина дома потереть их стопы, чтобы это принесло хоть какое-то облегчение. Еще один богач славился тем, что сек своих наложниц по их крошечным ступням, пока не появлялась кровь».
Сексуальность забинтованной ноги основывалась на ее скрытости от глаз и на таинственности, окружающей ее развитие и уход за ней. Когда повязки снимались, ноги омывались в будуаре в строжайшей тайне. Частота омовений колебалась от одного раза в неделю до одного раза в год. После этого использовались квасцы и парфюмерия с различными ароматами, обрабатывались мозоли и ногти.
Процесс омовения способствовал восстановлению кровообращения. Образно говоря, мумию разворачивали, колдовали над ней и снова заворачивали, добавляя еще больше консервантов.
Остальные части тела никогда не мыли одновременно со ступней из-за боязни превратиться в свинью в следующей жизни. Хорошо воспитанные женщины могли умереть со стыда, если процесс омовения ног видели мужчины. Это объяснимо: вонючая разлагающаяся плоть ступни стала бы неприятным открытием для неожиданно появившегося мужчины и оскорбила бы его эстетическое чувство.
В 18-м веке парижанки копировали «лотосовые туфельки», они были в рисунках на китайском фарфоре, мебели и прочих безделушках модного стиля «шинуазри».
Чтобы хотя бы приблизительно почувствовать, что это такое:
- Возьмите кусок материи примерно трех метров длиной и пяти сантиметров шириной.
- Возьмите пару детских туфель.
- Подогните пальцы ног, кроме большого, внутрь стопы. Оберните материей сначала пальцы, а затем пятку. Сведите пятку и пальцы как можно ближе друг к другу. Плотно оберните оставшуюся материю вокруг стопы.Засуньте ногу в детские туфли.
- Попробуйте прогуляться.
- Представьте, что вам пять лет…
- …и что вам придется ходить таким образом всю жизнь.
О бинтовании ног в Китае. Кто-то считает, что эта тема избита, кто-то с каждой такой статьей открывает что-то новое для себя. И это верно. Много информации не бывает. Сегодня я хотел бы взглянуть на проблему маленьких ног в Китае с несколько необычной стороны — со стороны защитников этого обычая и сторонников мнения, что бинтование ног есть один из аспектов самобытной китайской культуры и не стоит относиться к нему, как к чему-то варварскому и ужасному.
Не так давно я в университете брал курс, который назывался “Китай до 1800 года”. Одна из особенностей западного образования состоит в том, что преподаватели всячески поощряют студентов мыслить критически и переосмысливать, казалось бы, непреложные истины. Этот курс не стал исключением. Одной из книг, которую мы проходили, была Every Step A Lotus: Shoes For Bound Feet (2001) профессора Колумбийского университета Дороти Ко.
Стоит оговориться, что профессор Ко является ведущим экспертом в гендерной истории Китая. Она рассматривает обычаи и традиции Азии в рамках феминизма и гендерной теории. Профессор Ко предлагает взглянуть на различные культурные практики с точки зрения эксплуатации женского тела и того, как эти практики отразились на роли женщин в обществе. Все мы, читая истории о бинтовании ног в Китае, содрогаемся и морщимся. Еще бы, садистские подробности, смакующие описания этой «антропологической диковинки», изобилующие сломанными костями, кровью, гноем и вонью, вполне могут составить конкуренцию трешевым фильмам ужасов в стиле «Атака помидоров-мутантов» и «Месть человека-угря и его друга Сосиски».
И всё вроде бы верно, чего переть против правды, всё же по большому счету так и было. Да, было, и даже относительно недавно – до середины ХХ-го века, — переломанные кости, ужасный запах от разбинтованных ног, летальные исходы. Однако можно задать себе вопрос: неужели на протяжении веков в Китае все матери и отцы были садистами и получали удовольствие от этой ужасной процедуры над собственными детьми? Неужели в этом была абсолютная необходимость и без этой добровольной пытки все женщины были обречены оставаться старыми девами? Если бы все женщины резко воспротивились этому, неужели нельзя было бы отменить эту традицию?». Наверное, не особенно-то и хотели…
Так вот, в своей книге Дороти Ко как раз рассматривает ситуацию с этой точки зрения. Я нашел ее достаточно интересной, аргументированной, опирающейся на здравый смысл и однозначно достойной на существование. Начать следует с того, что вся кутерьма вокруг процесса бинтовки ног была растиражирована западными медиа, и «лотосовые ножки» остаются в сознании обывателей символом подавления китайских женщин и их угнетённого положения в обществе. Однако Ко подчеркивает, что в эпоху Тан бинтованные ноги в восприятии китайцев того времени подчеркивали грацию и красоту их обладательниц.
Наибольшей заботой любой семьи в Китае было удачное замужество дочерей. Замужество или женитьба рассматривались как социальный контракт между семьями. Так вот, Ко говорит, что матери были крайне заинтересованы в том, чтобы выдать дочерей замуж наиболее удачным образом, то есть, за представителя хорошей семьи. Короче говоря, важно было сделать девочку как можно более привлекательной физически для жениха. А крохотные, кукольные ступни были эстетическим совершенством в глазах китайских мужчин, символом женственности и добропорядочности женщины, так же как и её определённого социально-экономического статуса. Мать должна была научить девочку быть женщиной в мужском мире и извлекать максимальную выгоду из своего положения. Для этого ей приходилось бинтовать ноги. Есть версия, что боль от бинтования ног должна была предвосхитить боль от деторождения. Сам этот процесс рассматривался как красивый и очень важный ритуал в жизни девочки, напоминающий один из этапов инициации у мальчиков в различных культурах. Для этого использовались невероятно красивые и дорогие принадлежности.
Процесс этот был крайне интимным. Обычно бабушки, мамы, другие родственницы и «сочувствующие» закрывались в комнате с девочкой, мыли ей ноги дорогими отварами и смазывали различными ароматными маслами. Мужчинам вход туда был строжайше запрещен. Обычно накануне процедуры матери смазывали ноги девочки специальными настоями, которые должны были ускорить процесс заживления, и распаривали кости, чтобы уменьшить боль. Обряд не рассматривался как болезненный урок, нацеленный на то, чтобы показать женщинам их место в обществе, как любят смотреть на это современные феминистки. Более того, Ко настаивает на том, что сама процедура бинтования ног не была обязательной, в отличие от маньчжурских косичек для мужчин. Дело, как говорится, было хозяйское: хочешь бинтуй, не хочешь — женись на бедном крестьянине и работай всю жизнь в деревне вместо того, чтобы передвигаться в паланкине и иметь кучу слуг. Хозяин – барин. Однако маленькие ступни были женским ключом к восхождению по социальной лестнице.
Ко указывает, что 24 августа в Сучжоу был праздничным днем и отмечался с большим размахом. Существовало поверье, что 24 августа отличный день для того, чтобы начать процесс бинтования. Если люди праздновали этот день, значит, они верили в его важность и рассматривали его скорее как нечто хорошее и важное в жизни, нежели что-то плохое. Женщины учили своих дочерей как делать туфли дома, это была семейная традиция. Весь ритуал рассматривался как нечто позитивное, а не как что-то болезненное и то, чего любящие матери хотели бы избежать для своих дочерей.
Однако также важно заметить, что женщины часто использовали хитрости и на самом деле их ноги был намного больше, чем выглядели со стороны. Известны случаи, когда женские ступни не были забинтованы вовсе, но со стороны выглядели, как бинтованные. Важно помнить, что мужья практически никогда не видели голых ступней своих жён. Они могли видеть все что угодно у женщины, но не голые ноги. Ноги считались самым главным и секретным, что есть у женщины, и мужчина не мог осквернить женщину прикосновением к её ногам. Это давало место для хитростей. Например, существовали туфли, с более высоким каблуком и подъёмом, которые визуально делали ногу маленькой за счет высокого подъёма и колодки. Туфли выглядели, как ботиночки, в которых было сложно увидеть, где заканчивается ступня, а где начинается голеностоп.
Китайские бинтованные ножки – это всего лишь один из исторических примеров проявления традиционной гендерной роли. А сколько их было и до сих пор есть во многих странах! Причём, даже в наше время и в гораздо более изуверских формах. Чего стоит одно только так называемое «женское обрезание», практикующееся повсеместно во многих странах Африки и Азии! От мужского обрезания женское отличается так же, как стрижка ногтей — от ампутации. И вправе ли мы обвинять средневековое китайское общество в жестокости и косности мышления, если наш современник, некий доктор (!!!) Нахид Тобия в своей книге «Женщина в арабском мире» пишет буквально следующее: «Потеря гениталий – не такая уж дорогая цена, чтобы удачно выйти замуж» ?! И традиция эта настолько живуча, что даже иммигрировав в такие развитые и социально безопасные страны, как Великобритания, Франция, Германия и США, выходцы из этих стран продолжают ухитряться практиковать эту, зверскую с точки зрения Запада, процедуру, несмотря на то, что она официально запрещена в этих странах. Неужели бедных детей и юных девушек волокут насильно, сковав цепями, к пыточным столам? Осмелюсь предположить, что данная процедура, несмотря на её очевидную болезненность и возможные жуткие последствия, всё-таки кажется самим жертвам благом, сулящим заманчивые выгоды, перевешивающие в их сознании временную боль. И именно поэтому они не бегут в полицию с истошными криками: «Помогите! Убивают!», а сами соглашаются на это испытание.
Не поймите меня превратно! Я не одобряю все эти членовредительские практики. Я всего лишь провожу антропологические параллели. А как вы относитесь к деформации черепа у младенцев в некоторых племенах на территории Африки, Латинской Америки и даже, подумать страшно, у древних сарматов на территории Крыма? Или к ещё одному «милому» обычаю народов, проживающих на территории Мьянмы и Таиланда, — удлинять шею женщин с помощью металлических обручей для создания «эстетического наслаждения» у местных мужчин – экстаз под местным названием «шея жирафа»! Если потом, через несколько лет ношения таких «украшений» у женщины снять эти «бусы», её шея просто сломается, так как атрофировавшиеся к тому времени мышцы будут не в состоянии поддерживать на весу такую длинную шею.
Как итог всего вышесказанного, хотелось бы сказать следующее. И женщины, и мужчины всегда и в любом обществе стремились быть сексуально и матримониально привлекательными друг для друга. Думаю, что и для современных западных женщин ношение шпилек, обтягивающих юбок и тесных лифчиков не является апофеозом комфорта и наслаждения, иначе они бы и дома, в одиночестве, носили бы то же самое. Никто не спорит, что обычай бинтования ног в Китае был не самым гуманным. Однако для того чтобы делать выводы о чем -либо, нужно посмотреть на проблему с разных сторон. Уметь учитывать аргументы и контраргументы. В отношении исторического явления бинтования ног, важно взглянуть на вопрос с точки зрения женщин, и женщин не современных, а живших в те времена и с теми реалиями. Нельзя к одной эпохе и культуре применять стандарты других и судить иную культуру через призму своей. Судить и делать выводы о культуре может только носитель этой культуры, но никак не аутсайдер и чужак, ибо он не видит всей картины и не в силах ее осознать. Так и тут, важно понимать и уважать точку зрения, что, возможно, женщины Китая того времени не рассматривали акт бинтования как нечто варварское и унизительное, нацеленное на то, чтобы покалечить их. Имеет смысл пересмотреть привычное, пренебрежительное, отношение к практике бинтования ног, и взглянуть на это явление под другим углом, для более детального анализа и суждения.
Дороти Ко заканчивает свою книгу фразой: «Я абсолютно убеждена в том, что нам следует воспринимать бинтование ног не как бессмысленный акт нанесения увечий, а осознанную практику, преследующую ясные цели в глазах самих женщин.»
Суббота, 21 Мая 2016 г. 15:10
+ в цитатник
Обычай бинтовать ноги китайским девочкам, похожий на методы компрачикосов, представляется многим так: детскую ножку забинтовывают и она просто не вырастает, оставаясь такого же размера и такой же формы. Это не так — существовали особые методы и ступня деформировалась особыми специфическими способами.
Идеальная красавица в старом Китае должна была иметь ножки, как лотосы, семенящую походку и покачивающуюся, словно ива, фигурку.
В старом Китае девочкам начинали бинтовать ноги с 4-5-летнего возраста (грудные младенцы еще не могли терпеть муки от тугих бинтов, калечивших их стопы). В результате этих мучений где-то к 10-ти годам у девочек формировалась примерно 10-сантиметровая «лотосовая ножка». После этого они начинали учиться правильной «взрослой» походке. А еще через 2-3 года они уже были готовыми девицами «на выданье».
Размеры «лотосовой ножки» стали важным условием при заключении браков. Невесты с большими ногами подвергались насмешкам и унижениям, так как были похожи на женщин из простонародья, которые трудились в полях и не могли позволить себе роскошь бинтования ног.
В разных областях Китая были модны разные формы «лотосовых ножек». В одних местах предпочитали более узкие ножки, а в других — более короткие и миниатюрные. Различными были форма, материалы, а также орнаментальные сюжеты и стили «лотосовых туфелек».
Как интимная, но выставляемая напоказ часть женского наряда, эти туфельки были мерилом статуса, достатка и личного вкуса их обладательниц. Сегодня обычай бинтования ног кажется диким пережитком прошлого и способом дискриминации женщин. Но, на самом деле, большинство женщин в старом Китае гордились своими «лотосовыми ножками».
Истоки китайского «бинтования ног», как и традиции китайской культуры в целом, восходят к седой древности, с X века.
Институт «бинтования ног» расценивался как необходимый и прекрасный и практиковался десять веков. Правда, редкие попытки «освобождения» ступни все же предпринимались, однако противившиеся обряду, были «белыми воронами». «Бинтование ног» стало частью общей психологии и массовой культуры.
При подготовке брака родители жениха сначала спрашивали о стопе невесты, а уж затем о ее лице. Ступня считалась ее главным человеческим качеством. Во время процесса бинтования матери утешали своих дочерей, рисуя им ослепительные перспективы брака, зависевшего от красоты перевязанной ноги.
Позже один эссеист, по-видимому большой ценитель данного обычая, описал 58 разновидностей ног «женщины-лотоса», каждую оценив по 9-балльной шкале. К примеру:
Типы: лепесток лотоса, молодая луна, стройная дуга, бамбуко-вый побег, китайский каштан.
Особые характеристики: пухлость, мягкость, изящество.
Классификации:
Божественная (А-1): в высшей степени пухлая, мягкая и изящная.
Дивная (А-2): слабая и утонченная…
Неправильная: обезьяноподобная большая пятка, дающая возможность карабкаться.
Хотя бинтование ног являлось опасным -неправильное наложение или изменение давления повязок имело массу неприятных последствий, все равно- никто из девушек не мог пережить обвинения в «большеногом демоне» и стыда остаться незамужней.
Даже обладательница «Золотого Лотоса» (А-1) не могла почивать на лаврах: ей приходилось постоянно и скрупулезно следовать этикету, налагавшему целый ряд табу и ограничений:
1) не ходить с поднятыми кончиками пальцев;
2) не ходить с хотя бы временно ослабленными пятками;
3) не шевелить юбкой при сидении;
4) не двигать ногами при отдыхе.
Этот же эссеист заключает свой трактат наиболее разумным (естественно, для мужчин) советом; «не снимайте повязки, чтобы взглянуть на обнаженные ноги женщины, удовлетворитесь внешним видом. Ваше эстетическое чувство будет оскорблено, если вы нарушите это правило»
Хоть это и трудно представить европейцам, «лотосовая ножка» была не только гордостью женщин, но и предметом высших эстетических и сексуальных вожделений китайских мужчин. Известно, что даже мимолетный вид «лотосовой ножки» мог вызвать у китайских мужчин сильнейший приступ сексуального возбуждения.»Раздевание» такой ножки было верхом сексуальных фантазий древнекитайских мужчин. Судя по литературным канонам, идеальные «лотосовые ножки» были непременно маленькими, тонкими, остроносыми, выгнутыми, мягкими, симметричными и… ароматными.
Китайские женщины расплачивались за красоту и сексапильность очень высокой ценой. Владелицы идеальных ножек были обречены на пожизненные физические страдания и неудобства. Миниатюрность ступни достигалась за счет ее тяжелого увечья. Некоторые модницы, желавшие предельно уменьшить размеры своих ножек, доходили в своих стараниях до костоломства. В итоге они теряли способность нормально ходить, нормально стоять.
Этой китайской женщине сегодня 86 лет. Ее ноги искалечены заботливыми родителями, желающими своей дочери успешного замужества. Хотя китайские женщины не бинтуют ноги уже почти сто лет (бинтование было официально запрещено в 1912-м году), выяснилось, что традиции в Китае устойчивы, как нигде.
Появление уникального обычая бинтования женских ног относят к китайскому средневековью, хотя точное время его зарождения неизвестно.
По преданию, одна придворная дама, по фамилии Ю, славилась великим изяществом и была отличной танцовщицей. Однажды она сделала себе туфли в виде золотых цветков лотоса, размером всего в пару вершков. Чтобы уместиться в эти туфельки, Ю забинтовала ноги кусками шелковой ткани и танцевала. Ее мелкие шажки и покачивания стали легендарными и положили начало многовековой традиции.
Живучесть этого странного и специфичного обычая объясняется особой стабильностью китайской цивилизации, сохранявшей свои устои на протяжении последней тысячи лет.
Подсчитано, что за тысячелетие, минувшее с момента появления обычая, через «бинтование ног» прошло около миллиарда китайских женщин. В целом, этот жуткий процесс выглядел так. Ноги девочки бинтовали полосами ткани до тех пор, пока четыре маленьких пальца не прижимались вплотную к подошве стопы. Затем ноги обматывали полосами ткани горизонтально, чтобы выгнуть стопу как лук.
Со временем стопа уже не росла в длину, но зато выпирала вверх и обретала вид треугольника. Она не давала прочной опоры и вынуждала женщин покачиваться, подобно лирично воспетой иве. Иной раз ходьба была настолько затруднена, что обладательницы миниатюрных ножек могли передвигаться лишь при помощи посторонних.
Русский врач В. В. Корсаков вынес такое впечатление об этом обычае: «Идеал женщины-китаянки — это иметь такие маленькие ножки, чтобы не быть в состоянии твердо стоять на ногах и падать при дуновении ветерка. Неприятно и досадно видеть этих китаянок даже простых, которые с трудом переходят от дома к дому, широко расставляя ноги в сторону и балансируя руками. Башмачки па ногах всегда цветные и часто из красной материи. Ноги свои китаянки бинтуют всегда и надевают чулок на забинтованную ногу. По размеру своему ноги китаянок остаются как бы в возрасте девочки до 6—8 лет, причем один только большой палец является развитым; вся же плюсневая часть и стопа крайне сдавлены, и на стопе видны вдавленными, совершенно плоскими, как бы белыми пластинками, безжизненные очертания пальчиков».
Обычай предписывал, чтобы женская фигура «блистала гармонией прямых линий», и для этого девочке уже в возрасте 10—14 лет грудь стягивали холщовым бинтом, специальным лифом или особым жилетом. Развитие грудных желез приостанавливалось, резко ограничивались подвижность грудной клетки и питание организма кислородом. Обычно это пагубно сказывалось на здоровье женщины, но зато она выглядела «изящной». Тонкая талия и маленькие ножки считались признаком изящества девушки и это обеспечивало ей внимание женихов.
Женщине фактически приходилось ходить на внешней стороне подогнутых под ступню пальцев. Пятка и внутренний свод стопы напоминали подошву и пятку обуви с высоким каблуком.
Образовывались окаменелые мозоли; ногти врастали в кожу; стопа кровоточила и истекала гноем; кровообращение практически останавливалось. Такая женщина хромала при ходьбе, опиралась на палку или передвигалась при помощи слуг. Чтобы не упасть, ей приходилось ходить маленькими шажками. Фактически каждый шаг был падением, от которого женщина удерживалась, только поспешно делая следующий шаг. Прогулка требовала громадного напряжения.
Хотя китайские женщины не бинтуют ноги уже почти сто лет (бинтование было официально запрещено в 1912-м году), связанные с этим обычаем вековые стереотипы оказались крайне живучи.
Сегодня настоящие «лотосовые туфельки» — уже не обувь, а ценный предмет коллекционирования. Известный на Тайване энтузиаст, врач Го Чжи-шэн, собрал за 35 лет больше 1200 пар туфелек и 3000 аксессуаров для ступней, голеней и прочих достойных украшения участков бинтованных женских ножек.
Иногда женам и дочерям богатых китайцев настолько уродовали ноги, что они почти совсем не могли самостоятельно ходить. О таких женщинах и народе говорили: «Они подобны тростнику, который колышется от ветра». Женщин с такими ножками возили на тележках, носили в паланкинах, или сильные служанки переносили их на плечах, словно маленьких детей. Если же они пытались передвигаться сами, то их поддерживали с обеих сторон.
В 1934 г., пожилая китаянка вспоминала свои детские переживания:
«Я родилась в консервативной семье в Пинг Си, и мне при шлось столкнуться с болью при «бинтовании ног» в семилетнем возрасте. Я тогда была подвижным и жизнерадостным ребенком, любила прыгать, но после этого все улетучилось. Старшая сестра терпела весь этот процесс с 6 до 8 лет (это значит, потребовалось два года, чтобы размер се ступни стал меньше 8 см). Был первый лунный месяц моего седьмого года жизни, когда мне прокололи уши и вдели золотые сережки.
Мне говорили, что девочке приходится страдать дважды: при прокалывании ушей и второй раз при «бинтовании ног». Последнее началось на второй лунный месяц; мать консультировалась по справочникам о наиболее подходящем дне. Я убежала и спряталась в доме у соседей, но мать нашла меня, выбранила и притащила домой. Она захлопнула за нами дверь спальни, вскипятила воду и достала из ящичка повязки, обувь, нож и нитку с иголкой. Я умоляла отложить это хотя бы на день, но мать сказала как отрезала: «Сегодня благоприятный день. Если бинтовать сегодня, то тебе не будет больно, а если завтра, то будет ужасно болеть». Она вымыла мне ноги и наложила квасцы, а затем обрезала ногти. Потом согнула пальцы и обвязала их материей трех метров в длину и пяти сантиметров в ширину — сначала правую ногу, затем левую. После того как все закончилось, она приказала мне пройтись, но, когда я попыталась это сделать, боль показалась невыносимой.
В ту ночь мать запретила мне снимать обувь. Мне казалось, что мои ноги горят, и спать я, естественно, не могла. Я заплакала, и мать стала меня бить. В следующие дни я пыталась спрятаться, но меня снова заставляли ходить.
За сопротивление мать била меня по рукам и ногам. Избиения и ругательства следовали за тайным снятием повязок. Через три или четыре дня ноги омыли и добавили квасцы. Через несколько месяцев все мои пальцы, кроме большого, были подогнуты, и, когда я ела мясо или рыбу, ноги разбухали и гноились. Мать ругала меня за то, что я делала упор на пятку при ходьбе, утверждая, что моя нога никогда не приобретет прекрасные очертания. Она никогда не позволяла менять по-вязки и вытирать кровь и гной, полагая, что, когда из моей ступни исчезнет все мясо, она станет изящной. Если я по ошибке сдирала ранку, то кровь текла ручьем. Мои большие пальцы ног, когда-то сильные, гибкие и пухлые, теперь были оберну-ты небольшими кусочками материи и вытянуты для придания им формы молодой луны.
Каждые две недели я меняла обувь, и новая пара должна была быть на 3—4 миллиметра меньше предыдущей. Ботинки были неподатливы, и влезть в них стоило больших усилий.
Когда мне хотелось спокойно посидеть у печки, мать заставляла меня ходить. После того как я сменила более 10 пар обуви, моя ступня уменьшилась до 10 см. Я уже месяц носила повязки, когда тот же обряд был совершен с моей младшей сестрой— когда никого не было рядом, мы могли вместе поплакать. Летом ноги ужасно пахли из-за крови и гноя, зимой мерзли из-за недостаточного кровообращения, а когда я садилась около печки, то болели от теплого воздуха. Четыре пальца на каждой ноге свернулись, как мертвые гусеницы; вряд ли какой-нибудь чужестранец мог представить, что они принадлежат человеку. Чтобы достичь восьмисантиметрового раз-мера ноги, мне потребовалось два года. Ногти на ногах вросли в кожу. Сильно согнутую подошву невозможно было почесать. Если же она болела, то было трудно дотянуться до нужного места хотя бы для того, чтобы просто его погладить. Мои голени ослабели, ступни стали скрюченными, уродливыми и неприятно пахли — как я завидовала девушкам, имевшим естественную форму ног»
На праздниках, где обладательницы крошечных ножек демонстрировали свои достоинства, отбирались наложницы в гарем императора. Женщины сидели рядами на скамьях, вытянув ноги, а судьи и зрители ходили вдоль проходов и комментировали размер, форму и убранство ног и обуви; никто, однако, не имел права дотронуться до «экспонатов». Женщины с нетерпением ждали этих праздников, так как в эти дни им разрешалось покидать дом.
Сексуальная эстетика (буквально «искусство любви») в Китае была чрезвычайно сложна и непосредственно связана с традицией «бинтования ног».
Сексуальность «забинтованной ноги» основывалась на ее скрытости от глаз и на таинственности, окружающей ее развитие и уход за ней. Когда повязки снимались, ноги омывались в будуаре в строжайшей тайне. Частота омове-ний колебалась от 1 в неделю до 1 в год. После этого использовались квасцы и парфюмерия с различными ароматами, обрабатывались мозоли и ногти. Процесс омовения способствовал восстановлению кровообращения. Образно говоря, мумию разворачивали, колдовали над ней и снова заворачивали, добавляя еще больше консервантов. Остальные части тела никогда не мыли одновременно со ступней из-за боязни превратиться в свинью в следующей жизни. Хорошо воспитанным женщинам полагалось ‘ умереть со стыда, если процесс омовения ног видели мужчины. Это объяснимо: вонючая разлагающаяся плоть ступни стала бы неприятным открытием для неожиданно появившегося мужчины и оскорбила бы его эстетическое чувство.
Забинтованные ноги были важнее всего - личность или таланты не имели значения. Женщина с большими ногами оставалась без мужа, так что мы все прошли через эту пытку». Мать Чжао Цзиин умерла, когда та была маленькой девочкой, а потому она бинтовала свои ноги сама: «Это было ужасно, я могу три дня и три ночи рассказывать, как я страдала. Кости были сломаны, мякоть вокруг них гнила. Но даже тогда я клала сверху кирпич - для надёжности, что ступни будут маленькими. Год я не ходила…». У её дочери тоже забинтованные ноги.
Чтобы хотя бы приблизительно почувствовать, что это такое:
Инструкции:
1. Возьмите кусок материи примерно трех метров длиной и пяти сантиметров шириной.
2. Возьмите пару детских туфель.
3. Подогните пальцы ног, кроме большого, внутрь стопы. Оберните материей сначала пальцы, а затем пятку. Сведи-те пятку и пальцы как можно ближе друг к другу. Плотно оберните оставшуюся материю вокруг стопы.
4. Засуньте ногу в детские туфли,
5. Попробуйте прогуляться.
6. Представьте, что вам пять лет…
7. …И что вам придется ходить таким образом всю жизнь…
Скажите - для чего сегодня женщины уродуют себе ноги добровольно?!!
